Текст: Дмитрий Шеваров, РГ
1 сентября утром земной шар облетела эсэмэска: “Ребята, папа Слава ушел от нас сегодня в 6:40 утра…”
Я поднял глаза от телефона, увидел крапивинские книжки на полке. Между книжками – потрепанный журнал “Пионер”. Тот самый, что я достал из почтового ящика в 1974 году. Там печаталась повесть Владислава Крапивина “Мальчик со шпагой”, перевернувшая мою школьную жизнь. Я тогда только начал учиться в новой школе, и меня лупили каждый день. “Мальчик со шпагой” научил меня сражаться за свое достоинство, презирать “подлянки”. Я и потом часто бывал битым, но, утирая кровь из разбитого носа, чувствовал себя уже не обиженным ребенком, а мужчиной, который принял бой.
“Мальчик со шпагой” ничего не пытался нам внушить. Он просто, как гайдаровский Тимур, повернул штурвал – и в нас отозвались какие-то душевные сигналы, “трещотки и жестянки”.
Странно: в нашей литературе на Крапивина всегда смотрели как на детского писателя. Вот и сейчас пишут: “Ушел детский писатель…” А на самом деле ушел большой русский писатель, одинаково важный и для нас, и для наших детей.
Кстати, подростки в повестях Крапивина старше взрослых, сложнее. Их сны горячее. Они говорят с Богом.
Крапивинские мальчики навсегда останутся в русской литературе – как тургеневские девушки, чеховские сестры, гриновские капитаны и праведные старухи Валентина Распутина.
Крапивин оставил миру не только сто повестей и романов, множество стихов и песен, но и образ жизни, который определяется одним словом: “Каравелла”.
Отряд, созданный Владиславом Крапивиным в 1961 году, на будущий год отметит свое 60-летие.
Ничего подобного больше нет в мире. Писатель воплотил своих героев не только в слове – он их выпустил в жизнь. И ни разу не предал. Читателям Крапивина ни разу не было стыдно за своего папу Славу, за то, что он говорит или пишет.
Владислав Крапивин был самым счастливым писателем на Земле. Он мог обнять своих героев, похлопать их по плечу и даже взять на руки. А потом вместе с ними выйти в море.
Когда два года назад, как раз в сентябре, мы беседовали дома у Владислава Петровича, вдруг ожил мобильник и раздался мальчишеский возглас: “Слава, мы выходим!”
Владислав Петрович поспешил на лоджию, я за ним. Из окна открывался вид на Верх-Исетское озеро. “Митя, смотри, вон они!..” – “Где?..” Крапивин подал мне подзорную трубу и показал на цепочку белых парусов. То были яхты отряда “Каравелла”.
Сегодня в старый дом в центре Екатеринбурга, в штаб “Каравеллы”, приходят сотни электронных писем со всего света.
“Владислав Петрович воспитал меня наравне с мамой и папой…”
“Крапивин слепил меня как личность. И вот сейчас не нахожу себе места, хожу из угла в угол. Мир вокруг все безумнее. Как будут в нем расти дети?..”
“Прощай, любимый Командор! Кто же теперь за нами всеми присмотрит и научит правильно жить?..”
“Я плачу, а рядом, притулившись ко мне, сидит мой сын. Ему 9 лет и он пока прочитал только 2 книги Крапивина. Но он все понимает. И мне становится чуть легче. Я постараюсь передать ему мою любовь к творчеству Владислава Петровича. Пока мы будем читать его книги, учить наших детей добру и чести, Крапивин не уйдет!..”
Из беседы с Владиславом Крапивиным, 5 сентября 2018 года
Каким Вам видится будущее нашей школы?
Владислав Крапивин: Я его не могу разглядеть… Понимаю, что быть консерватором и ретроградом плохо, но я вернул бы школу к тому лучшему, что было в начале 1960-х годов: программы, методика, ритм школьной жизни, товарищеская атмосфера. А какая сейчас может быть атмосфера?..
А что бы Вы перечитали сейчас из своих книг?
Владислав Крапивин: “Трое с площади Карронад”, “Самолет по имени Сережка”, кое-что из трилогии “Острова и капитаны”…
Что читаете перед сном?
Владислав Крапивин: Мне привезли из Севастополя двухтомник воспоминаний о Грине. Половину уже прочитал. Очень любопытно.
Что Вас утешает в горькие моменты?
Владислав Крапивин: Вот этот стеллаж. На нем – авторские экземпляры, полтысячи изданий. Несмотря ни на что, эти книги есть. И никуда уже не денутся.
Вас не удивляет, что Ваши книги и сейчас любимы ребятами, хотя все реалии жизни перевернулись с ног на голову?
Владислав Крапивин: Нет, не удивляет. Жизнь стала невероятно жесткой и прагматичной. Но в противовес этому выросла тяга к настоящей, неофициозной романтике.
Последнее телевизионное интервью Владислав Крапивин дал журналисту, главному редактору газеты “Козельск” Максиму Васюнову, оно стало частью документального фильма “Доктор Пауст”.
Фото: Из личного архива Дмитрия Шеварова.
Ваш комментарий будет первым