За действиями российских солдат, освобождающих Донбасс от геноцида, следит каждый, кому не безразлична судьба мирных жителей. Следят за событиями на Украине и священнослужители, неустанно молясь за скорейшее окончание спецоперации и восстановление мира. Накануне мы встретились с насельником монастыря Оптина Пустынь иеромонахом Силуаном (Межинским), к которому приезжают бывшие и действующие военнослужащие со всей России. Исповедаться, попросить совета, обсудить происходящее. Вот и нам отец Силуан не отказал в беседе на актуальную сегодня для всех тему.
«…Я помню, два года назад из города Сумы привезли шестилетнего мальчика. В Козельске он вместе с местной девочкой пошёл в зоопарк. По приходу девочка рассказала, что ей понравились зверушки. «А тебе что-нибудь понравилось?» — спрашиваем у мальчика, а в ответ раздаётся: «А мне ничего не понравилось, я украинец». Мы его даже не стали переубеждать, просто дали разрешение причащаться, ходить в храм каждый день, а потом играть с детишками. Через полтора месяца при нём можно было проклинать хоть Украину, хоть Россию, хоть Мордовию – ему было всё равно. Он пел «Отче наш», «Богородица дева радуйся», читал молитвы перед едой и после, и всё говорил: «А Бог всё знает, он всё управит». Дом святой его сам изменил. Напускное ушло! Осталось родное, божественное. У него появились понятия о добре и зле. Он мыслил так: дело делать без молитвы нельзя. А ведь его даже не учили ничему. В семье никаких разговоров не проводили. Все естественно произошло. Встает вопрос, неужели пора Украину заново крестить, что ли?..»
«Живая связь всегда есть. У Бога нет мёртвых »
— Батюшка, вы сказали – крестить заново. Украинская Церковь уже отделилась от Русской Православной… Нет, не отделилась. Но…
— Там несколько православных церквей, где нарушение всех канонов. А должна остаться одна единственная. Вот посмотрите: русские войска освободили Крым, Херсон, Запорожье, Донецк, Луганск и Харьков. Везде устанавливается единомыслие, православная христианская церковь, всё тихо и спокойно. А почему представители Константинопольского патриархата бесятся? Думенко, все эти Епифании, Филаретовцы. А потому что они знают, что с русскими войсками идёт правда, потому что будет только православная церковь…
Но если вернуться к теме борьбы с бесами, то последняя информация, о том, что НАТО готовит Польшу к войне с Россией на Украине, подтверждает, что нас действительно просто хотят уничтожить.
— А у нас ресурсов хватит?
— Хватит, потому что по благодати Божьей даже там, где всё кончится, можно помолиться, и всё опять появится.
— Отец Силуан, что посоветуете матерям и вдовам наших погибших российских героев? Ведь печальные вести приходят с Украины почти каждый день.
— Благодарить, что Господь принял душу их ребёнка в Царствие Небесное. Вот недавно ко мне приехала жена одного офицера, который погиб одним из первых. После часа беседы она смеялась и радовалась. Мне говорили: «Батюшка, а что вы с ней сделали?» Я говорю: «Ничего, рассказал, что теперь ангелы на небесах позаботятся о ней. Она получила награду мужа – медаль «Золотую Звезду» Героя Российской Федерации. Теперь дочка до конца жизни всем обеспечена. Положение в обществе, образование, проезд, все дотации. А главное – есть слава отцовская, родословная продолжилась. Папа девочки не просто ушёл на тот свет. Господь его забрал, потому что он был готов к Царствию Небесному.
Когда умерла моя мама, а мне было 16 лет, моей сестренке 12, все удивлялись – почему мы спокойные? Все взрослые плакали вокруг, а мы удивлялись: «Почему они все плачут?» Господь же маму забрал, значит, пришло её время. Просто мы с сестрой ходили в храм, а взрослые нет. Поэтому у нас уже было понятие мира, законов Божьих. Для них смерть была смертью, а для нас – переход в другую комнату. Придёт моё время – и я тоже в эту комнату перейду. Всё! Моя мама жива, бабушка жива. И мне отец Илий говорил, что моя бабушка из рая меня здесь вымолила. Я ведь тоже попадал в передряги разные, и старец мне однажды сказал, что она там – в той комнате, в том дворце у Бога говорит: «Ну, там мой внук опять попал куда-то, Господи, помоги!». То есть, живая связь всегда есть. Нет мёртвых полностью.
«Православный в православного стрелять не будет»
— Батюшка, можно я вас перебью? Расскажите немного о своём прошлом.
— Я вырос в верующей семье. Поэтому у меня вся жизнь с Богом, она вся в чудесах.
— Но ведь неспроста вы окормляете наших ребят, тех, кто побывал в горячих точках.
— Это моё послушание.
— Просто послушание?
— Господь даёт мудрость каждому монаху на своём послушании. Ты сегодня в коровнике работаешь – тебе такая мудрость. Завтра с людьми разговариваешь – тебе другая. То есть Господь каждому свой талант даёт. Но и забирает тоже. Если раньше я пруды чистил, пока было здоровье, то сейчас его уже нет. Поэтому с людьми занимаюсь, разговариваю с ними. А кто-то сейчас вместо меня пруды чистит, или в коровнике работает, или на конюшне. В монастыре я вижу премудрость величайшую, премудрость Божью о каждом человеке: кто не мог – сможет, кто желает – обязательно получит.
— Отец Силуан, а я смогу на Донбасс поехать в качестве волонтёра?
— Конечно, сможете. Мне запретили, я не выездной. А так любой сможет, конечно. У меня сестра там. Говорю ей: «Съезди, пожалуйста, в Мариуполь, пообщайся с детишками, с матерями. Просто помоги им». Я вот священника туда отправил. Мне звонят, знают, что я ответственный по делам структурным.
— Помочь людям там надо, тяжело им, как никогда.
— Там очень тяжело. Надо ехать, не откладывая, иначе можно перегореть. Но если человек причащается, исповедуется – этого не произойдёт. Надо иметь духовную составляющую. Благодать Святого Духа даётся только в таинстве – в исповеди, в причастии, в соборовании. В войсках ДНР и ЛНР столько священников в их подразделениях! Они все освящают, солдаты перед едой молятся, потом причащаются, исповедуются, и вообще всё как полагается. Наши войска духовно подкованные. Там все чётко знают, что без Бога не до порога – славянская мудрость. А кто её бросает с той стороны – на Бога уповает. На Него уповай, сложа оружие. А то в кого ты стреляешь? Вот сейчас по 500 человек, по 300, по 400 сдаются. Умные же есть там. И это наверняка православные, а не католики, которые будут биться до конца. А православный в православного стрелять не будет.
Я видел интервью украинского артиллериста, в котором он говорил: «Я знал, что стрелял по мирным районам. Но был приказ. А я лейтенант украинской армии. Я должен выполнить приказ». Как это? В конституции написано, что ты защищаешь народ! А ты его убиваешь! Ты чего, артиллерист? Какой ты воин? Это не армия Украины, это вооружённое формирование. И СБУ, и нацполиция – это всё уже перестало защищать народ. В 2014 году после Майдана они уже перестали быть госструктурами. Это просто бандитские, полубандитские или просто вооружённые формирования. Они не являются армией Украины, которая защищает свой народ.
«Просто надо ценить жизнь»
— Тяжело это всё, конечно. Батюшка, когда это всё закончится?
— На небесах знают. Всё зависит от покаяния народа. Завтра все в храм пойдут – завтра всё прекратится. Просто надо ценить жизнь. Делать я это начал, когда в первый раз повёз «двухсотого» солдатика в Советский Союз. Было это в Европе в 1989 году, когда наши ребята везде погибали, не только в Афгане. Мне, мотострелку, сказали, что ответственность за гибель того солдата на мне, поэтому мне его и везти. Причём полковник в военкомате предупредил: «Смотри, вас хотят убить». Я говорю: «Товарищ полковник, всё решу». Капитану разведки сказал: «Сидите в гостинице. И ты, сержант, тоже сиди в гостинице, я сам всё сделаю». Взял гроб, сел в машину и с остальными поехал… Со всеми сладил, без драк, только словами. Откуда у меня это? Божья благодать.
В 19 лет было моё боевое крещение – за сутки отдать матери труп, стать её нареченным сыном, другом его друзьям, женихом его невесте.
— Батюшка, вы сказали Божья благодать. Как вы её ощутили?
— Этот солдат у меня на руках умер, когда его раненного тащил. А выход души из тела – это такое чудо! Люди, которые при этом рядом находятся, тоже преображаются, если они духовные. А если нет, то они как звери…
После этого я стал заботиться о солдатах больше, всё брал на себя. Ребята больше не погибали. Один раз был прямым донором с каким-то солдатом. Прямо в полевых условиях от меня напрямую полтора литра крови раненому перелили, который четыре литра до этого потерял. Говорю: «Лейте, сколько угодно». У другого бойца тоже кровь взяли, потому что нас было на тот момент всего двое. Солдатик просто чудом остался жив, и мы выкарабкались. Слабость была, конечно. Я этого раненого через полгода увидел – живого, целого. Значит, у меня кровь такая хорошая…
Беседовала Евгения Симонова
Расшифровка: Анна Фрибус
