«Это была настоящая эпидемия, затяжная, неизлечимая эпидемия, побороть которую не смогли ни голод, ни война. Ею были заражены все: и мальчишки-дошкольники, и подростки, и взрослые парни, и женатые мужики», — вспоминал о голубиной страсти, охватившей страну, писатель М.М. Колосов. Сегодня о былой любви к пернатым напоминают редкие голубятни, сохранившиеся в старых городских дворах. Или – в деревнях.
Дедушки с шестом
«Невозможно представить себе ни одного мало-мальски порядочного города, в особенности старинного, где бы не было настоящих голубятников-любителей», — писал известный этнограф С.В. Максимов в 1880-х. Особенно широкое распространение «голубиная охота», как называлось это романтическое увлечение, получила в торговых городах. Голуби завораживали обывателей красотой полета, услаждали слух воркованием, поражали почти человеческой верностью и лаской — недаром не одно столетие в ходу было обращение «голубчик» и «голубушка».
Будучи поначалу забавой купеческой, нешуточная голубиная страсть охватила мещанство. В деревне голубей разводили разве что на продажу, содержать птицу для услады глаз могли себе позволить только скучающие помещики. Впрочем, и те находили пернатым практическое применение. Так, военный историк князь Н.С. Голицын наладил между имением Сима Владимирской губернии и Москвой «авиапочту» — его голуби-почтари преодолевали сотни километров и всегда находили дорогу домой.
Голубятники плотно населяли столичные окраины, славу «голубиных городов» снискали Ржев и Николаев, где вывели прославившихся на весь мир ржевских турманов и николаевских высоколетных. Но все же признанной «столицей всяких забав с певучими и непевучими птицами» до революции была Тула. Голубятниками там были все — от мала до велика. Очевидец свидетельствовал: «Часто в ясный летний день весь горизонт бывает покрыт стадами сих птиц, и на всех кровлях увидите охотников, машущих длинными шестами».
Крылатые гонцы генштаба
Каждый раз, когда счастливцы гоняли голубей, сотни глаз устремлялись в небо и следили за их полетом и пируэтами: считали, сколько стайка сделает кругов, заключали пари — чья птица выше, быстрее и чья голубка переманит самца в свою голубятню. И вот уже все дворовые мальчишки грезили «чистыми» и турманами, выпрашивали гроши у родителей, ловили и приручали городских «сизяков», переманивали, а то и воровали из чужих голубятен, за что бывали биты.
В Таганроге мальчишкой «каждое утро выгонял из голубятника» своих птиц А.П. Чехов. Грезил о них И.М. Бабель: «В детстве я очень хотел иметь голубятню. Во всю жизнь у меня не было желания сильнее». Родители, кстати, это пустое занятие в большинстве своем не поощряли, а взрослых голубятников почитали за чудаков. Бытовала пословица: в голубятниках да в кобылятниках спокон веку пути не бывало.
К началу XX века голубеводство состоялось не только как повальное увлечение, азартная игра и состязание — в 1890 году было создано Русское общество голубиного спорта, но и как дело государственное. По инициативе Генерального штаба в стране была организована сеть почтово-голубиных станций: в 1891 году крылатые гонцы связали Санкт-Петербург и Москву, затем голубиное сообщение было налажено между военными округами. К 1914 году в русской армии насчитывалось более 4 тысяч голубей.
В годы революции и Гражданской войны городские голуби — сизари — практически исчезли, их переловили и съели, поэтому вплоть до середины века городские улицы и площади населяли воробьи, вороны да галки. Не минула эта участь и домашних голубей, в годы лихолетья многие русские породы были безвозвратно утеряны. Но как только наладилась мирная жизнь, голубиная страсть в сердцах наших соотечественников вспыхнула с новой силой.
По всему Союзу открывались секции почтового голубеводства. Непрактичные декоративные породы ушли на второй план. В 1930 году Страна Советов за 8 тысяч золотых рублей закупила 16 высококлассных птиц-«производителей». Начал работу Центр голубиного спорта, проводивший состязания по скорости и дальности полета почтарей. Юные друзья обороны, грезившие небом, все выше и выше стремили полет своих птиц. Голубиные стаи, кружившие в небе страны, стали олицетворением этой мечты.
«Летите голуби, летите!»
С 1949 года с легкой руки испанского художника Пабло Пикассо (кстати, заядлого голубятника) голубь стал самым узнаваемым символом мира. Его выпускали в небо на международных конгрессах мира и фестивалях молодежи в знак дружбы и солидарности. «Летите голуби, летите!» — культовая песня, созданная И. Дунаевским и М. Матусовским в 1951 году к фильму о Берлинском международном фестивале молодежи, стала гимном целого поколения:
Во имя счастья и свободы
Летите, голуби, вперед!
Глядят с надеждою народы
На ваш стремительный полет!
Конечно, принимая Всемирный фестиваль молодежи и студентов у себя, москвичи не могли ударить в грязь лицом. За выведение необходимого для форума числа голубей отвечал лично инструктор орготдела Московского горкома комсомола В.М. Кривошеев, а растили и тренировали птиц всем миром — от октябренка до профессора биофака МГУ. По заданию комсомола на каждом предприятии возвели голубятню, к которой прикрепили опытного голубятника-любителя из числа работников; его освобождали от всех других обязанностей и снабжали фуражом для птиц. Городские активисты объединялись в районные клубы и совместно выращивали почтарей тысячами, сотни птиц ждали своего часа в школьных живых уголках.
Итог — впечатляющий! 28 июля 1957 года 34 тысячи голубей (по числу гостей фестиваля) взмыли над трибунами Лужников, разогнав новую волну повального увлечения голубиной охотой. Неудивительно, что вышедшая в 1960 году молодежная киноповесть Якова Сегеля «Прощайте, голуби!» не оставила равнодушных:
Мы гоняли вчера голубей,
Завтра спутники пустим в полет!
Любовь и голуби
Со временем голубеводы переезжали из коммуналок и частных домов в новые микрорайоны, а голуби — в добротные типовые голубятни. В столице к середине 1980-х годов насчитывалось 2,5 тысячи только «клубных» голубеводов, а кто знает, сколько птиц держали «неучтенными» на чердаках и балконах столичные мальчишки? В 1984 году около 100 региональных клубов вошли во Всесоюзное объединение голубиного спорта. И тучи голубей взвивались в небо Олимпиады-80, Фестиваля молодежи 1985 года, Игр доброй воли 1986-го…
Сегодняшним подросткам не понять голубиной охоты — слишком много иных увлечений. Любимое занятие их дедов осталось в книгах, семейных альбомах и старых кинокартинах.
Текст: Ольга Чагадаева, Исторический журнал «Родина» – официальный партнер газеты «Козельск»
«Голубятники – они азартные люди»
Александр Печинин из Каменки рассказал газете «Козельск» об опасностях, которые подстерегают птиц и их владельцев
«Заразил» меня голубями старший брат – держал в детстве. Вот от него и пошла моя любовь к этой птице. Жена относится к этому с пониманием.
Я ведь своих голубей за столько километров вез! Из Узбекистана, где раньше жили. 13 птиц. В клетку посадил, поставил под сиденье, на таможне прятали.
Когда местные голубятники узнали, что я сюда, в район, привез птиц из Узбекистана, приехали ко мне. Давай трясти: «Продай! Поменяй!». Говорили, что все равно не уберегу от сокола. И не уберег. Только не от сокола. Выбрали момент, когда нас дома не было, залезли ко мне в голубятню, всех забрали. Я приехал, поднялся к птицам, смотрю: куча перьев, а голубей нет, всех забрали. Осталось только самочка, беленькая, ее они не заметили: на яйцах в гнезде сидела. Я и милицию вызывал, но не нашли. Потом уже привезли для моей беленькой самца, ну и пошли вот птенцы от этих голубей. Вот одна из них, коричневая, ей лет шесть уже, до сих пор у меня.
Вот сейчас птицы напуганы – было много соколов. Сокол – он стережет голубей, когда они летают. Это – один из злейших врагов этих птиц. Голуби высоко, а он к ним не поднимается. Полетает, полетает – и сидит, выжидает, когда начнут спускаться. Тут и бьет их. Измором их берет, по три-четыре часа на высоте голубей держит. Сейчас вроде соколы ушли отсюда, но голуби все равно помнят опасность. Кружок сделают – и бегом домой.
Какие еще опасности? Болезни всякие бывают, голубиные. Марганцовкой, бывает, лечу. Для профилактики заливаю ее в поилку. Ну и так, смотреть за ними нужно. У меня вот птенец как-то утонул в корытце с водой. Крысы еще – таскают маленьких, подкопы делают, а я их ходы кирпичами закладываю. Так у меня двух утащили, сожрали. Растрепали, мерзавки, голубят.
Птенцов не продаю, себе оставляю. Зять все меня подбивает по голубиным ярмаркам-выставкам ездить. В Туле, например, часто бывают, несколько раз туда ездили. Там ведь и подкупить птиц можно, но разбег цен, в зависимости от породы. Я вот видел и по сто, по пятьсот рублей за голубя, и за две с половиной тысячи – за пару. Так это пустяки, я слышал, за границей голубя купили за полтора миллиона евро. Голубятники – они азартные люди.
Фото: Марина Болдырева
Ваш комментарий будет первым